JACK RYAN ♦ ДЖЕК РАЙАН
11.11.1985 [12 Y.O.]
Percy Hynes White
Полное имя персонажа: Джек Норман Райан
Дата рождения и возраст: 12 лет.
Место рождения: Фэрбанкс, штат Аляска.
Место проживания: Анкоридж, штат Аляска.Занятость: головная боль общественности.
прошлое: Родился летом 85-го в Фэрбанксе, откуда их семья переехала раньше, чем Джек научился ходить. Все его раннее детство родители колесили по Аляске в поисках заработка и удобного дома, однако, вплоть до развода, так ничего и не нашли. Джеку было семь, когда родители, признав, наконец свою ошибку, разошлись со скандалом, как корабли в море во время шторма. Джека, не смотря на противостояние супруга, мать забрала с собой, старшая же дочь — на тот момент десятилетний Хейли — предпочел остаться с папашей.
Так они переехали в Джуно — возлагая не торопившиеся себя оправдывать надежды на крупный город. Джека, с горем на пополам, определили в школу (с которой он несколько раз чуть не был отчислен), а Мадлен устроилась работать в забегаловку при заправке;
физические особенности: среднего роста светловолосый пацан со светло-русыми волосами, больше похожими на солому, и большими глазами, что смотрят на собеседника неизменно либо со страхом, либо со злобой. Крепкий, но не благодаря, а вопреки — выросший на улице, типичный неблагополучный мальчишка. Все время в ссадинах и синяках, часто разгуливающий в рваной одежде;основная информация: о таких как он говорят — "колония по нему плачет" — и, честно говоря, в чем-то говорящие правы. Джек всегда был трудным ребенком — вспыльчивым, своенравным, упрямым. Он был таким и до развода родителей, таковым остался и после. Только вот если прежде узда в виде грозного папаши, не чурающегося драть детские задницы за дело и впрок, была для чрезмерно свободолюбивого и непокладистого Джека хорошей отрезвляющей мерой, то с разводом родителей он, что называется, пустился во все тяжкие. Нет, он не стал плохим (да и не был таковым, если уж говорить на частоту), просто куда было слабохарактерной и ветреной Мадлен уследить за "уличным" ребенком. К тому же, если принять во внимание тот факт, что она была куда сильнее увлечена поиском нового мужчины.
Эти четыре года Джек рос как придется — воспитываемый прежде в духе "работай руками, гуляй ногами, меньше залипай в ящик, не ломай комп и учись все делать сам", теперь, оказавшись среди сравнительно домашних детишек, привыкших к уюту и благополучию, Райан, чей бэкграуд и интересы существенно отличались от интересов сверстников, просто не смог найти себе подходящую компанию — в классе, из-за бедности, неотесанности, сквернословия и отсутствия знаний в современной моде Джек быстро стал изгоем, которого, по-началу, пытались прессинговать, а затем, нарвавшись на серьезный отпор — просто начали игнорировать. Он, разумеется, ходил на бокс и занимался разными другими видами деятельности, но в конечном счете и там компании не обрел. Само собой разумеется, что подобное, в совокупности с полным отсутствием развлечений дома, гнало его на улицу. А где улица — там проблемы...
Он прибился к компании ребят постарше — точно таких же оборванцев, как и он сам. Принялся шляться с ними везде и всюду, лазить куда не положено, наблюдать за тем, за чем не следовало, делать, что не стоило. Несколько раз труперы ловили его то на воровстве, то на проникновении, то на распитие алкоголя, то еще на чем-то. Несколько раз Мадлен приходилось забирать его из отделения. Ей даже угрожали лишением родительских прав, вот только отделалась от ребенка она сама и совсем иным способом;
Это был март 1998-го — холодный, дождливый, ветреный месяц. После очередной смены Мадлен просто не вернулась домой. Она не оставила записки, не позвонила, не предупредила — растворилась и все тут, не оставив никаких следов. Копы пытались искать ее, — уже после того, как спустя почти два месяца жизни в одиночестве, Джек попался на очередной краже, — но безуспешно.
В начале мая, решением суда, Джека вернули под единоличную опеку его отца и именно таким образом он оказался в Анкоридже.дополнительная информация: Джек сложный мальчишка. Закомплексованный, одинокий, злой. Он привык матерой провинциальной жизни и суровым, консервативным взглядам на жизнь своего отца, которые, вопреки его желанию, во многом сформировали отношение Джека к окружающему миру. Он выносливый малый, далеко не глупый (мог бы учиться хорошо, если бы уделял школе время), в общем-то работящий. Не мямля и не нытик — за словом в карман не полезет, да и трусом его назвать не получится. Одновременно неуверенный в себе и чрезмерно самоуверенный. За жизнь особо не держится — постоянно лезет в передряги, попросту не умея наслаждаться спокойствием. Стабильно доводит отца, за что часто бывает бит. Соседи и полиция о ситуации знают, но остаются на стороне родителя;
Пример игрового поста:
читатьПоздним вечером пятого июня, вернувшийся после долгого служебного дня, лейтенант полиции округа, детектив-инспектор толкнул старую дверь своего дома, и под усталый скрип давно не смазываемых петлей, тяжелой поступью ввалился в холодную и мрачную гостиную, где куда ни кинь взгляд, царил бардак и хаос — тетради и книги были разбросаны по полу, старый деревянный стол заставлен немытыми кружками, по углам и стульям валялись вещи, а на старую продавленную софу было свалено все — от старого, разобранного радиоприемника, до последних журналов по научной фантастике и пары детских игрушек. Усталым движением он опустился на ее край, стянул с себя черные, измазанные в грязи ботинки и с тяжелым выдохом отклонился на кучу отсыревших одеял. Перед глазами у него мерцали радужные блики, а на висках, после четырех кружек крепкого кофе, вздулись вены.
Ему нужен был отдых. Просто смертельно необходим сон.
Шумя собственным дыханием, детектив-инспектор поднялся на ноги, и отталкивая в сторону тетради на полу, побрел туда, что, должно быть, служило уборной в его доме, как вдруг неожиданно его прервала телефонная трель.
Мужчина остановился. Замер на секунду, а после — медленно обернулся на источник сего резкого звука. Белая телефонная трубка, что покоилась на станции, поверх приставленной к стене тумбы и была практически незаметна за стопкой сваленных рядом книг, продолжала настойчиво трезвонить. Детектив, чей взгляд был хмур и мрачен, меж тем не двигался с места, то ли ожидая, что звонок прервется, то ли дожидаясь чего-то еще. Но трель продолжалась. Упрямо, она разносилась по темной гостиной невидимыми волнами, и вынуждала лейтенанта хмуриться все сильнее и сильнее, пока вдруг он не сорвался с места, и резким голосом не воскликнул: "Да?!"
На линии, среди помех и странного, мерцающего гуда, послышался звенящий от возбуждения голос — "Они заберут их! Заберут наших детей!" — Прежде, чем лейтенант успел осмыслить в услышанное, связь вдруг пошла рябью, сменилась писком, помехами, треском и прежде, чем прерваться, до детектива донесся лишь обрывок его имени, и просьба, больше похожая на мольбу — "Спасите их! Спасите моих детей!"
Еще несколько долгих минут лейтенант восклицал вопросы в трубку, пытался перезванивать по последнему входящему, пытался дозвониться до базы и до коллег, но все попытки оказывались тщетными — вечерний ураган повалил дерево на телефонную магистраль, оставив детектива без связи до утра.
Лейтенант не мог уснуть до утра — ворочался среди вещей на своей старой софе, крутился, вертелся, перебирал в голове каждое услышанное слово и пытался понять, отчего тот взволнованный голос был так ему знаком, и почему столь сильно напугал его. Телефонные розыгрыши в их время — едва ли не любимая шутка округа. Люди звонят в полицию, лепечут небылицы, молят о помощи, а потом смеются и бросают трубки. И ведь ничего нельзя с этим сделать — управление отказывается выделять средства на новую станцию слежения, а та старая, что покоится на архивных полках, глубоко в недрах департамента, давно вышла из строя и теперь представляет из себя груду никому не нужного металла, давая возможность таким вот телефонным шутникам безнаказанно творить свои розыгрыши.
Розыгрыш. Вот, чем это было. Обычный розыгрыш заскучавшей молодой парочки, что коротали свой вечер под какой-нибудь фильм ужасов из местного проката фильмов, у которого давно пора отобрать лицензию на осуществление деятельности. Розыгрыш, который так неудачно случился с ним в конце тяжелого длинного дня, настолько изнуряющего и неприятного, что мозг лейтенанта не сразу распознал подвох. Розыгрыш, обычный розыгрыш. Банальная детская шалость... Он убеждал себя в этом до утра, то зарываясь носом в сыроватой ткани подушки, то вскакивая на ноги и начиная расхаживать по гостиной взад-вперед. Розыгрыш. Это должен был быть просто розыгрыш. Дурацкая детская шутка одних лоботрясов о других.
Его разбудил громкий, настойчивый стук в дверь. Столь резкий и требовательный, что он без прелюдий вырвал лейтенанта из трясины вязкого сна и окутал холодом непрогретого дома. Мужчина распахнул глаза, сел и осмотрелся. Нахмурился брови, поднялся на ноги и, преодолев дистанцию, движением бледной жилистой руки распахнул настежь входную дверь.
— Мы думали, ты умер. — На пороге стоял кавалерист — молодой парень, — ни дать ни взять мальчишка, — облаченный по уставу, в дурацкой форменной шляпе. — Я пол дня пытаюсь до тебя дозвониться. Весь телефон оборвал.
— Что-то стряслось? — Лейтенант стянул с придверного крюка затертую парку и набросил ее на свои обнаженные плечи — лето в этом году теплом их не баловало.
— Стряслось ли? Спрашиваешь! Быть может и стряслось. — Он снял дурацкую форменную шляпу, и постучав по ее краям, сбил с нее капли. — Звонили из Талкитны... Вчера вечером пропала дочка фермера из Чейза. Некто Мэгги Уильямс, восьми лет.
— Ребенок? — Уточнил лейтенант озабоченным голосом.
— Это удивление я слышу в твоем тоне? — Юноша, что выглядел весьма беспечно, переступил с ноги на ногу, и с улыбкой деревенского весельчака добавил. — Давай, собирайся уже. Нас вызывают в Управление.Связь с игроком: ---.
